– Мессир, – ответил Азазелло, – разрешите мне сказать. У нас двое посторонних: красавица, которая хнычет и умоляет, чтобы ее оставили при госпоже, и кроме того, с ней, прошу прощения, ее боров.
– Странно ведут себя красавицы, – заметил Воланд.
Почему-то вспомнился мне Булгаков - наверно, потому что время такое, черти-ведьмы-колдуны, капуцины-паяцы-лизиски... да и занятие мы себе выбрали странное.
паутины
Еще, конечно, "Школу в Кармартене" нельзя не вспомнить. Как я понимаю Ллевелиса!)